Культурная политика видится как совокупность научно обоснованных взглядов и мероприятий по всесторонней социокультурной модернизации общества и структурным реформам по всей системе культуропроизводящих институтов, как система новых принципов пропорционирования государственной и общественной составляющих в социальной и культурной жизни, как комплекс мер по заблаговременному налаживанию научного и образовательного обеспечения этих принципов, по целенаправленной подготовке кадров для квалифицированного регулирования социокультурных процессов завтрашнего дня, а главное — как осмысленная корректировка общего содержания отечественной культуры.
Управление же текущими культуротворческими процессами представляет собой комплекс оперативных действий по решению животрепещущих проблем существующих культурпроизводящих институтов, призванных обеспечить расширенное воспроизводство актуальных культурных форм в пределах финансовых средств, кадров, инструментария и технологий, имеющихся на сегодняшний день.
На уровне современных научных представлений о сущности культуры какие-либо глобальные подходы к ее проблемам, в частности — определение приоритетных целей и задач культурной политики, невозможны без соотнесения культуры с основными тенденциями развития цивилизации (как в общечеловеческом масштабе, так и в локальном, в данном случае — конкретно-исторической российской цивилизации). Если под цивилизацией понимать особый, исторически cложившийся способ существования крупной социальной общности людей, специфическую форму ее самоорганизации и регулирования процессов коллективной жизнедеятельности, то культура в этой цивилизационной системе играет роль механизма, выполняющего такие основные функции, как:
— обобщение исторического опыта существования общества;
— аккумулирование этого опыта в виде системы ценностных ориентации;
— выражение данных ориентации на различных языках социальной коммуникации и осуществления самих социально-коммуникативных связей;
— регулирование практической жизнедеятельности общества с помощью основанных на ценностных ориентациях социокультурных норм коллективного и индивидуального бытия (образа жизни),
— выявление и осмысление признаков и черт собственной специфики в виде образов идентичности (т. е. субъективных представлений общества о самом себе, особенностях своей судьбы и исторической «миссии», маркирующих его культурных чертах и т. п.) и намеренное их воспроизводство (самомаркирование) в технологиях и продуктах различных видов деятельности.
Инструментарий культуры, используемый для выполнения этих функций, весьма велик, воспитание, просвещение, образование; философское, общественное и гуманитарное знание; религия; художественное творчество; книжное, библиотечное и музейное дело; оперативные информационные потоки; идеология и пропаганда; политическое и юридическое нормотворчество; этические, этнические, социальные и религиозные стереотипы сознания и поведения; обряды и ритуалы; мифы и слухи; мораль и нравственность; эстетические приоритеты; мода и другие формы социальной престижности, короче, все то, что формирует «картину мира и образ жизни (точнее, совокупность социально дифференцированных образов жизни) того или иного народа в ту или иную эпоху.
Разумеется, подавляющая часть многообразных процессов культурного бытия общества протекает стихийно, подчиняясь лишь глубинным законам социальной самоорганизации людей в их коллективной жизнедеятельности. Вместе с тем отдельные составляющие этого комплексного процесса поддаются разумному и целенаправленному регулированию, стимулированию одних тенденций и свертыванию других и т. п., осуществляемым с позиций видения и понимания стратегических путей, по которым движется данная цивилизация. Комплекс этих мер по искусственному регулированию тенденций развития духовно-ценностных аспектов общественного бытия и может быть назван «культурной политикой».
Важнейший принцип определения целей и задач культурной политики заключается в понимании амбивалентности культуры, ее многозначности, много-уровневости ее смыслов и содержаний. Ни один феномен культуры не является монофункциональным, но несет в себе целый комплекс различных социальных функций; ни одно культурное явление не обладает лишь одним смыслом и непосредственным содержанием, а представляет собой совокупность различных смыслов и содержаний как актуального, так и мемориального характера. С этим связаны особая сложность управленческой стратегии и тактики в области культуры и необходимость многоуровневого подхода к регуляции социокультурных процессов.
В связи с этим культурная политика должна:
— во-первых, быть неотъемлемой частью всех без исключения направлений государственной политики в целом, отражая ее духовно-ценностный и нравственно-нормативный аспекты;
— во-вторых, стать важнейшей составляющей социальной политики, которая в современных условиях может быть лишь комплексной социально-культурно-образовательной;
— в-третьих, образовывать собственно культурную политику (в узком смысле) как особое направление государственной и регулируемой государством общественной деятельности по стимулированию социально приемлемых и предпочитаемых духовно-ценностных и социально-нормативных проявлений человека, одержаний и форм его общественного и индивидуального бытия.
Важнейшие приоритетные цели культурной политики в России могут быть определены следующим образом:
— всестороннее развитие системы социально-культурных ценностных ориентации человека и общества, построение новой аксиологии бытия, творчески соотносящей исторический социальный опыт и национальное культурное наследие, в котором он выражен, с задачами социокультурной модернизации России;
— помощь населению в становлении адекватных новым условиям образа жизни и картины мира, национально-культурной, социально-экономической и государственно-политической идентичности, формы духовного самоопределения и самовыражения, общественного и индивидуального социокультурного сознания;
— всемерное развитие духовно-ценностной компоненты во всех проявлениях социальных интересов и потребностей людей, превращение их культурного бытия в фундаментальную основу социального бытия, культурных потребностей — в ядро социального заказа на содержание, формы и качество жизни;
— приобщение людей к знанию и интересу ко всему многообразию культур человечества, их духовное и интеллектуальное обогащение через это знание, воспитание толерантного отношения к иному, незнакомому, непривычному, воспитание потребности в доброжелательном культурном взаимодействии, общении, преодолении национальной, конфессиональной и социально-политической отчужденности;
— воспитание демократического и плюралистического миропонимания, осознания взаимосвязи общечеловеческих ценностей с глубинным содержанием любой национальной культуры, понимания того, что будущее человечества определяется гармоничным сочетанием Личной свободы (как условия самореализации каждого) с культурой (как универсальным способом согласования интересов всех)
В числе основных задач, решение которых диктуется сформулированными целями, можно выделить:
— исследование, прогнозирование и проектирование основных направлений социально-культурной эволюции общества, характерных черт многонациональной российской цивилизации;
— разработка основных принципов и направлений новой социокультурной аксиологии,
— прогнозирование наиболее вероятных черт и параметров нового образа жизни, детерминируемого складывающимися в России социально-экономическими, государственно-политическими, духовными и иными условиями,
— исследование и формулирование новых параметров российской идентичности;
— поиск новых, современных языков и технологий социокультурной коммуникации;
— исследование тенденций эволюции социального заказа на содержание и формы культуры, на стилевые и качественные параметры образа жизни, освоение методики прогнозирования развития подобного заказа,
— совершенствование законодательной базы в области культуры и социокультурной политики;
— развитие фундаментальных научных исследований в области культурологии (теории и истории культуры и цивилизации) с целью познания законов и механизмов, определяющих культурообразующие процессы;
— развитие историко-культурологического направления в системе общего среднего образования, теоретико-культурологического — в системе общего высшего образования и комплексно-культурологического — в системе вузов и факультетов, готовящих специалистов-культурологов,
— целенаправленное формирование корпуса специалистов-культурологов, призванных практически осуществлять задачи культурной политики;
— разработка системы управленческих принципов и методов, перспективных управленческих технологий и инструментария, наиболее адекватных задачам регулирования столь специфического процесса, как куль-туротворчество,
— разработка основных принципов взаимодействия с общественными организациями (религиозными, национальными, социальными), со сферой художественной практики, с философскими, общественными и гуманитарными науками, со сферой образования, средствами массовой информации и книгоиздателями, со сферой организации и обеспечения досуга и т. п как основными субъектами практического воспроизводства культуры.
Средства культурной политики представляют собой совокупность субъектов (институтов) этой политики, предпочитаемых методов и инструментария по ее осуществлению, Здесь также следует различать творческие институты (производящие культурные тексты — произведения, формы, образцы), с одной стороны, и собственно институты культурной политики (собирающие, хранящие и распространяющие эти тексты) — с другой.
В предельном смысле наивысшем институтом культурной политики является сама история, процесс исторической эволюции человеческого общества и его локальных образований (народов); методом — цивилизация как особый способ осуществления исторической эволюции, основанный на уникальном историческом опыте соответствующего общества; а инструментарием — вся совокупность норм деятельности, информационных связей между людьми и психических процессов, обеспечивающих эту жизнедеятельность. Разумеется, речь идет о стихийных процессах культурного саморазвития.
Государственная культурная политика должна в основном моделировать механизмы естественно протекающего цивилизационного процесса, действовать в рамках его социально-синергических законов и лишь стимулировать ускоренное развитие общества в том направлении, в котором оно и само по себе объективно движется. Опыт истории показывает, что попытки искусственно переменить это естественное направление развития, навязать обществу умозрительные модели его эволюции ничем хорошим для общества не кончались.
Отсюда первый и наиважнейший принцип культурной политики: не вступать в противоречие с историей, чутко улавливать основные тенденции и направление объективных процессов развития общества, ориентироваться на уже известные, вести неустанный поиск еще не изведанных законов социокультурнои эволюции и искусственными мерами лишь помогать обществу в устойчивом движении в необходимом направлении, стимулировать его ускоренную модернизацию по объективно наметившемуся пути.
Второй существенный принцип - правильное определение объекта этой политики. Если объектом оперативного управления культурой являются преимущественно культуропроизводящие и культуро-сохраняющие организации (институты), то объектом культурной политики должно быть все общество в целом, и отсюда масштабы воздействия этой политики проектируются как общенациональные (общегосударственные). Неоднородность российского общества (национальная, социальная, конфессиональная и т. п.) требует гибкого сочетания универсализма культурной политики с локальными методами, оптимизированными для той или иной части нашего многообразного общества.
Третий принцип: определение субъекта культурной политики. Было бы большой ошибкой ограничивать понимание субъекта лишь одним государством и органами его управления. Субъект, осуществляющий (реализующий) культурную политику, это в первую очередь само же общество, лишь корректируемое государственными инстанциями. Будучи одновременно и объектом и субъектом культурной политики, общество действует как самоорганизующаяся и саморазвивающаяся социокультурная система, непрерывно адаптируясь к изменяющимся условиям бытия (в первую очередь изменением своих культурно-ценностных ориентации, во многом стимулирующих и изменение утилитарных социальных потребностей, определяемых не в последнюю очередь соображениями социальной престижности, моды, идейно-ценностными установками и т. п.). Разумеется, роль профессиональных культуротворческих организаций при этом чрезвычайно важна, но они выступают лишь в качестве регуляторов, референтных групп, «подсказывающих», задающих эталонные образцы, направляющих и стимулирующих процессы социокультурнои самоорганизации, саморазвития и особенно самовыражения общества в тех или иных формах.
Четвертый принцип: подспудность воздействия культурной политики. Она предполагает постепенное содержательное воздействие на общественное сознание, нравы, ценностные приоритеты и ориентиры социальной престижности и не должна выражаться в каких-то оргмероприятиях немедленного действия и непосредственно формотворческого характера. Поэтому основной инструментарий культурной политики — не столько культуротворческие институты, создающие актуальные образцы культурных форм, сколько наука, образование, просветительство, воспитание, публицистика и т. п., формирующие ценностно-нормативную иерархию социокультурных запросов общества в целом.
Пятый принцип: постоянный учет гетерогенного характера российской культуры. В вопросе о российском культурном своеобразии (неизбежно ключевом вопросе в современных условиях) необходим особый акцент на вненациональных чертах содержания любой культуры, на проблеме национального или религиозного своеобразия как уникальном синтезе черт и форм различного происхождения, на межкультурном взаимодействии как основном условии органичного развития культуры всякого народа, на общих целях и интересах народов полиэтнической российской цивилизации, на образе «симфонии» (как в музыкальном, так и в религиозном смыслах) как неслиянном, но слаженном звучании множества голосов — этнических культур в целостной российской культуре. В конечном счете цивилизация сама отберет приемлемые для нее инновации и интегрирует их в свою культуру, главным образом на основании их соответствия глубинным, исторически сложившимся ценностным установкам (далеко не всегда формально выраженным в предшествующей традиции и потому порой неожиданным в своем выборе), чертам идентичности данного общества и формам актуальной социальной престижности.
С этим связан шестой принцип культурной политики: глубокое изучение национальной традиции, ценностных ориентации и признаков идентичности нашего общества, всего комплекса явлений, объединяемых в категорию национальное культурное наследие, исследование тенденций эволюции их восприятия и интерпретации современниками и выбор форм культурной модернизации, не входящих в непримиримое противоречие с национальной цивилизационной спецификой. Особое внимание стоит уделить изменчивой системе форм и символов социальной престижности, роли «великих текстов», как правило, заимствуемых Россией извне, но во многом определяющих актуальную направленность социокультурных предпочтений тех или иных слоев общества.
Некоторые аспекты предлагаемых целей, задач и принципов новой культурной политики России нуждаются в более подробном комментировании.
Представляется, что историческая устойчивость любой национальной идентичности основывается прежде всего на умеренной традиционности национальной системы ценностей, а следовательно, на сравнительно высокой степени ее структурной сложности. Крайности как традиционного, так и антитрадиционного сознания, напротив, характерны тенденцией к упрощению ценностных ориентиров, сведению их к элементарным дуальным оппозициям типа «наши — не наши», «патриоты — заговорщики», «святость —сатанизм», «прогрессивное —реакционное» и т. п. Подобное «манихейство» в ценностных ориентациях и образах идентичности, как показывает исторический опыт самой России, постоянно расшатывает устойчивость социально-культурного сознания и общую социально-политическую обстановку в стране, что регулярно доказывается в исследованиях А.С. Азхиезера.
Вместе с тем исторический опыт других обществ (в первую очередь западных) свидетельствует, что по мере усложнения системы ценностных ориентации и параметров коллективной и индивидуальной идентичности в том или ином обществе или социальном слое в той лее пропорции расширяются и степени личной свободы членов данной общности, возможности их самореализации в социокультурной системе Таким образом, степень сложности иерархизированности культуры общества и личная свобода граждан находятся в неразрывной связи
Основные приоритеты государственной культурной политики по данному кругу проблем видятся следующими
— способствование постоянному усложнению и структурной иерархизации системы ценностных ориентации и параметров идентичности российского общества и, напротив, препятствование развитию тенденций к их упрощению,
— восстановление и повышение социального статуса интеллигенции как носителя наиболее сложного комплекса ценностных и самоидентификационных установок, повышение социального престижа самого феномена интеллигентности, интеллектуального труда, эрудированности, знаний и т п От масштаба и глубины влияния, от нравственного и интеллектуального авторитета интеллигенции в обществе в значительной мере зависят процессы демаргинализации общественного сознания и желаемое усложнение его ценностных ориентации,
— восстановление социального статуса и престижа понятия «идеология», однако не в его прежнем, однобоко политизированном виде, а именно как комплекса общественно предпочитаемых и реализуемых государством ценностных ориентации, новой социокультурной аксиологии, идеология является объективно необходимой компонентой любой формы коллективного бытия людей, и не следует смешивать политический плюрализм с деидеологизацией общества (тес разрушением всех его ценностных ориентиров), российская национальная идеология должна занять подобающее место в нашей жизни,
— стимулирование активной научной проработки актуальных вопросов новой российской аксиологии и идентичности, быстрейшее внедрение этих разработок в содержание школьного и вузовского образования, пропагандирование их в средствах массовой информации и в содержании рекреационных (досуговых) мероприятий,
— корректировка государственной социальной, национальной, научной и образовательной политики в сторону их большей взаимосвязи с задачами культурной политики, разработка ряда комплексных государственных программ, объединяющих усилия перечисленных направлений политики в решении задач более полной социализации человеческой личности, усложнения ее ценностных и идентифицирующих установок, форм социальной престижности, ориентации на различные референтные группы Более сложные ценностные запросы естественным образом откорректируют массовый социальный заказ на предпочитаемые формы, содержание и качество продукции профессиональных культуротворческих институтов (художественных, издательских, информационных, досуговых и т п ),
— отказ от марксистской догмы об абсолютном приоритете экономики в общественном развитии, признание приоритетности культуры (конечно, не в узко художественном значении, а как совокупности ценностно откорректированных форм общественной жизни), науки и образования или, по крайней мере, их равноценности политическому и социально-экономическому аспектам национального бытия, осмысление их подлинного места в совокупном национальном богатстве страны и переход к обеспечению (как государственному, так и стимулируемому внебюджетному) культуры, науки и образования в соответствии с их объективным социальным статусом
Другая фундаментальная проблема культурной политики связана с задачами осмысленного регулирования социальной дифференцированности культуры
Хорошо известно, что за годы советской власти в стране предпринимались неоднократные попытки насаждение единой унифицированной для всего населения культуры В 1930-1940 годы таким общенормативным эталоном выступала квазиинтеллигентская субкультура окультуренных в столичном быте совчи-новников (с постоянной претензией на статус «высокой», собственно интеллигентской культуры). В 50— начале 60-х годов, напротив, деревенская самодеятельно-фольклорная традиция в качестве «правильной народной» противопоставлялась «неправильной обуржуазившейся» городской культуре. В последующие годы жесткость партийно-государственного прессинга в сфере культурной унификации несколько ослабла (за исключением традиционной борьбы с «западничеством» в любых его социокультурных проявлениях).
Судя по всему, сама идея единой, социально недифференцированной нормативной культуры для всего общества несостоятельна в принципе, как и идея создания социально монолитного общественного организма. Напротив, исторически устойчивое общество, как правило, отличается весьма сложной и дробной социальной структурой и культурой. Отсюда важнейшая задача культурной политики заключается в способствовании процессам социальной дифференциации и иерархизации культуры, большей специализации ее отдельных пластов в соответствии с потребностями различных слоев населения. Социальная многослойность культуры — важнейший признак ее зрелости. Одновременно очень важным представляется поддержание этих социальных субкультур в состоянии «открытых систем» с размытыми границами, способных к свободному взаимообмену социально актуальными формами и новациями.
В настоящее время в российской культуре можно выделить несколько основных субкультурных подсистем:
— «высокая» интеллигентская культура, развивающая историческую традицию национальной элитарной культуры, крайне тяжело адаптирующаяся к современным рыночным отношениям и меркантильным ценностным приоритетам, проявляющая тенденцию к «съеживанию», самозамыканию в своей элитарности;
— «советская» культура, продолжающая традицию минувших десятилетий, основанная на привычке населения к государственному патернализму в отношении любых социокультурных запросов людей, к социальной уравниловке, приоритету коллективного над личным, эйфории великодержавности; носителями этой системы «совковых» ценностей в основном остаются люди старшего поколения, испытывающие вполне понятную ностальгию по годам своей молодости и всей совокупности ценностей, образов и символов, ассоциируемых с той эпохой;
— западная (по преимуществу — американская) культура либеральных ценностей, социокультурного индивидуализма и экономической независимости, охватывающая значительную часть молодежи, предпринимателей и интеллигенции («the newrussians» — «новые русские»), отличающихся, с одной стороны, сравнительной индифферентностью к духовным и интеллектуальным ценностям, установками на получение удовольствия от жизни, на немедленное удовлетворение любых социальных запросов, на особую престижность материального достатка, с другой — значительной социальной активностью, высокой степенью идейного плюрализма, интернационализма, толерантностью, уважением права каждой личности на свободное социальное и культурное самоопределение;
— комплекс маргинальных субкультур социальных «низов», существующий в широком спектре проявлений от «блатного» стиля и непосредственно криминального образа жизни до национал-шовинистических и мистико-оккультных движений; весь этот набор па-ракультурных явлений объединяет происхождение от первобытно-мифологического сознания и родогене-тической (кровно-племенной) системы ценностных ориентации, преимущественно тоталитарный (обобществляющий) подход к личности, а также «манихей-ский» тип мировосприятия, «окопная» психология непрерывной борьбы «наших» с «не нашими».
Пожалуй, сегодня именно два последних субкультурных комплекса — «западнический» и маргинальный — ведут реальную борьбу за заполнение той со-циокультурной ниши, что образуется в обществе в процессе нарастающей деградации традиционной системы советских культурных ценностей и норм, умирания субкультуры «советского» типа. При этом нельзя не признать, что при всех известных недостатках культуры «западного» типа в настоящий момент только она одна серьезно противостоит люмпенизации общества, расползанию маргинального социокультурного сознания среди малообразованных слоев населения. Что же касается «высокой» интеллигентской культуры, то она уже фактически вышла из этой борьбы, потеряв свои фланги («почвенники» сомкнулись с маргиналами, а андеграунд — с западниками), убедившись в крайней узости своей социальной базы и отсутствии сколько-нибудь серьезного влияния на население.
Расширение социокультурного влияния «высокой культуры», вероятно, станет возможным лишь при более или менее успешном решении задач, описанных выше, что потребует в лучшем случае не менее двух-трех десятилетий. Поэтому в обозримом будущем задачи государственной политики в отношении «высокой» культуры видятся не столько в развитии, сколько в консервации, не в расширенном, а хотя бы в прямом воспроизводстве имеющегося культурного потенциала, а главное — в спасении его «школы» как хранительницы «академической традиции и механизма по подготовке высокопрофессиональных кадров, эталона критериев качества и мастерства. Таким «геном» культуры, несомненно, являются сеть научных и образовательных учреждений, библиотеки, музеи и памятники истории и культуры. Именно на их спасении и поддержании в рабочем состоянии должны быть сосредоточены усилия государства, основные бюджетные средства, выделяемые на культуру. Что же касается сферы новационного культуротворчества (в первую очередь художественного), то как это ни прискорбно, сегодня они должны рассчитывать главным образом на самостоятельное выживание на рынке культурной продукции и спонсирование по преимуществу из внебюджетных источников.
Необходимо специально рассмотреть и еще один пласт социально-дифференцированной культуры — народную культуру. Под этим словосочетанием, как правило, понимают три совершенно различных явления:
— этнографическую культуру того или иного народа во всем многообразии ее хозяйственно-бытовых, обрядово-ритуальных, мифо-легендарных и фольклорно-художествённых компонентов;
— любое непрофессиональное (самодеятельное) художественное творчество, к каким бы видам искусства оно ни относилось;
— художественно-стилевое направление в искусстве, профессионально исполняющее произведения подлинного фольклора или воспроизводящее его традицию в новосозданных произведениях, стилизованных под фольклор.
Советской эпохе были свойственны необоснованная идеализация народной культуры, противопоставление ее как «подлинной» искусству профессиональному, решающему в принципе иные художественные и соци-окультурные задачи и потому заведомо несопоставимому с фольклорной традицией. Демагогические истоки такого рода противопоставления самоочевидны и в комментариях не нуждаются.
Как представляется, первое из упомянутых выше явлений — этнографическая культура — должно пользоваться всемерным государственным покровительством и поддержкой. Пласт этнографической (по преимуществу — сельской) культуры, буквально «вымирающей» на наших глазах, заслуживает специальной государственно-региональной программы изучения, охраны и консервации, точно такой же, как государственный патронаж над памятниками истории и культуры. Этнографическая культура является памятником не менее ценным, чем древние храмы, хотя охранять и поддерживать ее много трудней, чем каменные шедевры минувшего.
Второй пласт — самодеятельное непрофессиональное художественное творчество (как сельское, так и городское) — должен рассматриваться как часть социально - и культурно-досуговой деятельности населения и поддерживаться в той мере, в которой государство и местные органы в состоянии развивать различные клубные, культурно-массовые и иные формы досуга, по крайней мере до тех пор, пока эта деятельность имеет некоммерческий характер художественного самовыражения.
И, наконец, по отношению к «народному стилю» в рамках профессиональной художественной деятельности никакой особой государственной политики в принципе быть не должно. Авторы и исполнители, работающие в этой стилевой манере, не нуждаются в искусственном выделении из среды других авторов и исполнителей, работающих в иных направлениях и жанрах
Особое место занимают вопросы культурной политики в области науки и образования. Именно эта сфера видится ключевой в решении задач содержательных реформ отечественной культуры, создающей и внедряющей в массовое сознание новые культурные смыслы (в отличие от художественной деятельности, чье смыслоноваторство в современных условиях по преимуществу ограничено внутрипрофессиональной, художественно-критической аудиторией).
Можно выделить научные и образовательные учреждения, занимающиеся исследованиями и подготовкой кадров по следующим направлениям:
— художественное творчество (подготовка практиков, педагогов и критиков в сфере профессионального искусства);
— культурно-информационная и культуроохранная деятельность (исследования и подготовка специалистов в сферах библиотечной, архивной, музейной, реконструктивной и реставрационной деятельности);
— искусствоведение (научные исследования и подготовка историков и теоретиков по всем видам профессионального и народного искусства, а также межвидовой истории художественной культуры в целом; в принципе, к этому направлению следует относить и литературоведение, хотя по сложившейся традиции оно относится к области филологических наук);
— фундаментальная культурология (научные исследования и подготовка ученых и преподавателей в области философии, теории, социологии и психологии культуры, высококвалифицированных управленцев и экспертов по социокультурным проблемам и межкультурному взаимодействию, редакторов и журналистов по вопросам культуры и т. п.; по логике —в это направление содержательно должны входить также этнография, археология и историческая социология, как это принято в западной антропологии, но у нас исторически сложилась иная композиция в структуре научного знания); ,*
— прикладная культурно-организационная (социокультурная) деятельность (подготовка работников клубной сферы, руководителей и организаторов культурно-массовых мероприятий, художественной само-Цс.1 деятельности, социальных педагогов, менеджеров и ехнических специалистов в области культуры, искусства, туризма, рекламы и т. п.).
В отношении художественно-творческого образования и науки наиболее актуальной представляется позиция консервационная, направленная на сохранение «школы», национальной художественной традиции, критериев высокого качества и мастерства, культурной и профессиональной преемственности и т. п., что, разумеется, не исчерпывает всех проблем, связанных с этими сферами деятельности. Тем не менее проблема воспроизводства традиции в этой области видится самой животрепещущей.
Культурно-информационная, культуроохранная и прикладная культурно-организационная сфера во многих отношениях нуждаются в серьезной модернизации, причем не столько технической, сколько теоретической, пересмотре своего категориального аппарата, социальных и культурных целей и задач деятельности, в осмыслении новых параметров социального заказа на содержание, формы и методы этой работы. В этой области наиболее актуальна политика развивающая, связанная с активными фундаментальными исследованиями в названной области, серьезно корректирующими само социокультурное содержание этой работы, разработкой и внедрением новых технологий и методов, средств информационного и технического обеспечения, наукоемкого усложнения характера деятельности и уровня подготовки специалистов.
В особом, ускоренном, развитии нуждается фундаментальная культурология — сфера научной, образовательной и публицистической деятельности, нацеленная на глубокое изучение культуры с точки зрения современного понимания ее социальной роли и воздействие на социально-культурное сознание общества, на прогнозируемое изменение его ментальностей, ак-сиологии, образов идентичности, характера социальных притязаний и форм социальной престижности, на формирование нового заказа на культуру, на содержание и формы культуротворческой деятельности, на превращение культуры в основу социального самоопределения людей и их запросов на содержание и качество жизни. Эта наука в наступающем XXI веке займет одно из ведущих мест в познании и управлении социальными процессами. В данной области основная задача сегодняшнего дня — опережающие широкомасштабные исследования, подготовка научных, педагогических и управленческих кадров, заблаговременное формирование организационной, информационной и технической инфраструктур этой деятельности, работа на интересы завтрашнего дня с одновременным активным внедрением культурологического ракурса мироосмысления в современную образовательную, просветительскую, информационную и социорегулятивную практику.
Важнейшей проблемой социальной дифференцированной культурной политики является ее четкая иерархизированность по макро- и микроуровням, по источникам обеспечения (государственным, региональным, местным, коммерческим, различным формам самообеспечения), по институциональным уровням управления и регулирования.
Культурная политика России не может быть лишь сугубо внутренним делом страны и общества. Насколько Россия является органичным членом мирового сообщества, настолько и ее культурная политика должна быть частью всемирного культурно-цивилизационного процесса и отражать мировые тенденции духовно-ценностного освоения бытия. Например, отрезвление от эйфории «изолированного национального развития», вульгарного рационализма, гедонистического стремления к немедленному удовлетворению любых социальных потребностей; поиск экологических, природо-сберегающих алгоритмов существования; усиление гуманитарного аспекта в политике; актуализация принципов «мультикультурности», так называемой «культуры мира», апеллирующей к неконфронтационным принципам солидарности, «мягким социальным взаимодействиям» утоиск новых принципов взаимодействия локального и универсального начал в культуре, и т. п.
Вступление России как преимущественно европейского по генезису своей культуры и истории государства на это «проблемное поле» культурного строительства должно стать необходимым и естественным компонентом национальной культурной политики страны.

Деятельность человека проявляется в различных сферах жизни общества, её направленность, содержание и средства бесконечного многообразны, что обусловлено сложностью системы мотивирующих её источников. По этому при классификации совокупности деятельностей, характерных для человека, исходят из разных признаков: видов и параметров потребностей, объектов преобразования, средств и способов, результатов и целого ряда других. Учитывая, что любая классификация в известной мере условна, рассмотрим лишь те виды деятельности, которые большинством исследователей признаются в качестве основных. К ним относят: общение, игру, учение и труд, объединяемые по признаку участия их в формировании и совершенствовании личности. Все эти виды деятельности включены в процесс индивидуального развития человека и каждый из них приобретает большее или меньшее значение в зависимости от стадии онтогенеза. Начиная от момента рождения индивида, первым видом его деятельности является общение, затем следует игра, учение и труд. Конечно, в реальной жизни такого строгого поэтапного подразделения этих видов социальной активности человека не существует, а наблюдается их тесное взаимопереплетение и взаимодействие.
Следует отметить, что разные виды деятельности имеют свой предмет - объект приложения активности. Так, предметом общения являются люди, животные; предметом игры - сам процесс и определенный результат в условной сфере деятельности; предметом учения - система конкретных знаний; труда - создаваемый материальный или творческий результат.

Под управлением понимают совокупность процессов, обеспечивающих поддержание системы в заданном состоянии и (или) перевод ее в новое более жизненное состояние организации путем разработки и реализации целенаправленных воздействий.
Государство по природе своей есть организация политической власти и управления. Власть и управление — две основные, неразрывно связанные функции государства. Власть как способность одних групп общества навязывать свою волю всему обществу существовала и существует постольку, поскольку является орудием управления людьми. В основе политического господства повсюду лежало отправление какой-либо общественной должностной функции, и политическое господство оказывалось длительным лишь в том случае, когда оно эту общественную функцию выполняло . Поэтому надо признать корректным определение государства в собственном, узком смысле понятия, как основного института политической системы классового общества, осуществляющего управление обществом, охрану его экономической и социальной структуры.
Государство является основным институтом управления обществом.
Как явствует из концепций о роли государства, предмет дискуссии сводится к проблеме соотношения экономической и политической свободы, с одной стороны, и, с другой, рационального, целенаправленного воздействия государства на экономику и социально-политическую жизнь в форме управления, ограничивающего свободу рамками общих интересов, иначе сказать, общественной необходимостью. Причем, свободная деятельность индивидов и складывающиеся на ее основе общественные отношения отождествляются со спонтанно, стихийно саморегулирующимися процессами. А государством регулируемые и управляемые процессы рассматриваются исключительно как принуждаемые властью, контролируемые ею извне, парализующие спонтанные механизмы саморегуляции. Свобода несовместима с общественной необходимостью, выражаемой государственной волей, с государственным управлением, реализующим общий интерес,
Наш подход к анализу государственного управления состоит в признании его как объективно необходимой функции государства, как рациональной деятельности, не исключающей свободу, а являющейся общественно-политической формой ее выражения и осознанной реализации общественной необходимости.
Мы рассматриваем государственное управление в широком социально-политическом смысле как тип социального управления в сфере государственной жизни общества. Это деятельность государства по осуществлению его властной и других функций всеми органами, институтами всех ветвей власти, но в различной мере и в различных формах. Государственное управление в настоящем исследовании — категория многоплановая: социальная, социально-политическая и политико-правовая.
Развиваемая концепция не исключает более узкое понимание государственного управления, определяемого в новой юридической литературе лишь как форма осуществления функций государства, как вид государственной деятельности, в рамках которого практически реализуется исполнительная власть . Такой подход аргументируется тем, что понятие “государственное управление “не содержится в Конституции РФ, в связи с изменением задач и функций современного типа Российского государства, отказавшегося от тотального управления обществом. Оно заменено понятием “исполнительная власть”. Вместе с тем ученые-юристы справедливо подчеркивают, что “государственное управление — реальность, без которой не может работать государственный властный механизм. Но Конституция и действующее законодательство Российской Федерации не предложили синонима государственному управлению... ” /4/. Не покрывает это понятие и система разделения властей. “Государственное управление” — более широкая категория, чем исполнительная власть. И не случайно она сохраняется в некоторых российских законодательных актах и даже используется в Указах Президента РФ . Не отказывается от него законодатель в зарубежных странах, а тем более авторы научных исследований.
Итак, перейдем к анализу обозначенной в плане проблемы.
Государственное управление — специфический тип социального. Последнее в литературе определяется как “воздействие на общество с целью его упорядочения, сохранения качественной специфики, совершенствования и развития” .
В определении понятия государственного управления должно быть теоретически выражено общее и специфическое, характерное для его сущности как политико-административного воздействия государственных властных институтов на общество. В соответствии с этим подходом можно сформулировать следующую дефиницию: государственное управление — это сознательное воздействие государственных институтов на деятельность общества, его отдельных групп, в котором реализуются общественные потребности и интересы, общезначимые цели и воля общества.
В содержании сформулированного определения понятия зафиксировано единство общего, свойственного социальному управлению — сознательное, целенаправленное воздействие на социум, и специфического для государственного управления: особенный субъект, отличительные его цели, а также — объект управляющего воздействия. Субъект управления — государственные институты — организации специальных групп людей, наделенных необходимыми для управленческих действий властными полномочиями и действующих от имени общества и каждого гражданина на основе установленных правовых норм. Объект государственного управления — общество в целом или его отдельные группы, общественно-политические, экономические, культурные и прочие организации, их деятельность.
Управляющее воздействие государственных институтов — это целенаправленное воздействие на естественное состояние общества в интересах классов и других больших социальных групп, стремление придать ему организованное функционирование в соответствии с установленными нормами, обеспечить его адаптацию к изменяющимся условиям среды, а также возможное его совершенствование и развитие.
Сознательное воздействие на общество и его группы, на отдельных граждан с целью направления их поведения и деятельности в русло общественно политически необходимого и целесообразного — существенная черта государственного управления. По своему содержанию оно многогранно: это — деятельность, ориентированная на достижение разнопорядковых, разнокачественных целей; на организацию общественной системы и сохранение (воспроизводство) существующего состояния общественных отношений; это — перевод управляемого объекта из состояния статичного, традиционного в динамичное, прогрессивное, из малопредсказуемого — в предсказуемое, из остроконфликтного — в ситуацию разрешаемых конфликтов; это — обеспечение условий для расширения свободы общества и личности и т.д. Так, перед государственным управлением современной России объективно стоят многие задачи глобального социально-политического и экономического характера, а также конкретного плана — осуществления оптимальной для страны модернизации. Управление крупными социальными группами — классами и другими общностями, идентифицирующими себя с различными культурами (главным образом с русской православной и мусульманской), группами населения, ориентирующимися на западноевропейские либеральные ценности и приверженными советским социалистическим ценностям, связано с решением комплексных проблем. На первом плане — проблемы сохранения государственного единства.
Государственное управление — это вместе с тем самоуправление по отношению к самому государству и социальной системе в целом, где действуют и стихийные регуляторы общественных процессов, не охватываемые рациональной деятельностью государства.
В научной литературе и в практике государственных органов наряду с понятием “государственное управление” используется понятие “государственное регулирование”. Причем, имеется в виду их существенное смысловое различие. С точки зрения неолибералов, как отмечалось выше, допустимо в весьма ограниченных рамках государственное регулирование, например, экономики, но исключается государственное управление экономикой и другими социальными процессами. Российские экономисты, противопоставляя свои нынешние взгляды представлениям, господствовавшим в советское время, отказались от понятия “управление экономикой”, заменив его понятием “регулирование экономики”. Российское правительство, пришедшее к власти после катастрофических августовских (1998 г.) событий, взяло курс на усиление “государственного регулирования” экономики, однако в его заявлениях не встречается понятия “государственное управление”. Стало быть, в трактовке Правительства данные понятая принципиально различны.
Нам представляется, что противопоставление понятий “регулирование” и “управление” вообще некорректно с точки зрения их смыслового содержания. Согласно Толковому словарю русского языка, одно из значений термина “регулирование” — управлять, руководить. Наряду с ним данным термином может обозначаться: а) воздействие на что-либо с целью достижения нужных результатов; б) подчинение того или иного действия определенным правилам.
Семантическая трактовка терминов не всегда соответствует современной практике их функционирования в языке, тем более политическом. Однако она может служить аргументом понимания рассматриваемых терминов как синонимов. Или, скажем, в смысле обозначения термином “регулирование” одного из видов управляющего воздействия, либо формы управления, либо его момента. Необходимо учитывать зафиксированный в научном языке акцент в интерпретации понятия “регулирование” на внутренних механизмах функционирования системы в рамках установленных управляющим субъектом правил (регламента), что обеспечивает поддержание ее устойчивости.
Понятие же “управление” обозначает преимущественно внешнее (исходящее от субъекта) целеполагающее воздействие на систему, воздействие, являющееся фактором сохранения и стимулирования определенной направленности саморазвития системы. Регулирование предполагает создание необходимых условий для спонтанного действия внутренних закономерностей и механизмов системы. Например, для предупреждения конфликтов или примирения конфликтующих сторон. Управление означает подбор и целенаправленное использование методов и средств, а также разработку технологий действия государственных институтов для достижения планируемых результатов (изменения системы, урегулирования и разрешения конфликтов и пр.). Отмеченные нюансы в смысловых различиях анализируемых понятий нельзя не учитывать, равно как и ошибочно было бы преувеличивать и, тем более, строить на таком понимании противоположные политики .
Верна мысль ученых-специалистов по административному праву: между государственным управлением и государственным регулированием “нет принципиальных различий по целевому назначению” . Мало того, по своей сути регулирование — непременный элемент государственного управления, одна из ее функций. Различие государственного управления и государственного регулирования “в значительной степени условно”, ибо управляя, государство регулирует, а регулируя, управляет .
Теория социального управления выявила и описала два типа механизмов регуляции поведения людей в обществе: сознательное (рациональное) и стихийное регулирование. Сознательное регулирование и есть социальное, в том числе и государственное управление. Суть стихийного механизма в спонтанном, самопроизвольном (автоматическом) регулировании процессов поведения и деятельности социальных субъектов, не требующем вмешательства государственных или каких-либо других управляющих сил. Таковым выступает, например, так называемый свободный рынок с его регулирующим механизмом конкуренции. Мы говорим “так называемый” потому, что в реальности ныне рынок в развитых странах в основном управляемый.
И наука социального управления, и мировая практика доказали, что по мере усложнения общественных и политических систем возрастает роль рациональных механизмов регуляции, включая государственное управление. Вместе с тем не прекращают действовать и играть свою роль механизмы спонтанного (стихийного) регулирования. Поэтому, подчеркивая значение рациональных факторов регуляции, не следует сбрасывать со счета и факторы стихийного действия. Отметим одно из важных методологических положений, которое, по нашему мнению, должно быть руководством при анализе места и роли государственного управления в обществе. А именно: государственное управление как рациональная, целеполагающая деятельность не охватывает всю совокупность деятельностей общества по самоуправлению. Спонтанная саморегуляция общественной жизни также является необходимой формой и аспектом самоуправления социальной и политической систем. Это положение в теории социального управления сформулировано в виде принципа “ограниченной рациональности” .
Государственное управление слагается из совокупности взаимосвязанных типичных действий, образующих структуру управленческого процесса. Это: анализ конкретной ситуации; выбор целей; прогнозирование, разработка государственной стратегии и планирование деятельности по осуществлению выбранных целей, намеченной стратегии; информирование управляемого объекта; организация; координация; активизация (мотивация, стимулирование); регулирование; контроль; обобщение и оценка результатов управления. Указанные виды деятельности называют функциями управления, совокупность которых составляет его содержание. Функции управления — это основные виды управленческой деятельности, порождаемые разделением труда в процессе управления . То есть те, которые в обязательном порядке необходимо производить в ходе принятия и исполнения управленческого решения. В зависимости от последовательности реализации функций управленческий процесс разделяется на этапы (фазы).
В литературе встречаются различные классификации функций управления, даже взаимоисключающие. Так, О. Шабров в своей книге “Политическое управление” отмечает две основные функции: власть и контроль. Они конкретизируются в пяти “независимых” функциях: принятии решения, организации, регулировании (контроле сверху), учете и обратной связи (контроле снизу). Наличие цели, по мнению автора, для управления необязательно. Целеполагание не является необходимой функцией управления . Возможно, это и так, если речь идет об управлении как всеобщей закономерности. По отношению же к социальному управлению, тем более государственному, можно считать широко принятым определение его как процесса “целесообразного и целенаправленного” (В. Афанасьев). И не только в литературе отечественной. Известный германский специалист в области теории управления кадрами И. Хентце первой функцией управления кадрами называет “постановку цели”. Определение цели — составная часть (фаза) принятия решения. Его подход к трактовке функций вытекает из определения управления как процесса целенаправленного влияния на поведение отдельного члена группы со стороны другого (или других) членов группы .
Функции государственного управления, понимаемого как процесс целенаправленного воздействия государственных органов на общественные объекты, характеризуются общими и специфическими признаками. В основном совпадает с социальным управлением набор функций, их последовательность в управленческом процессе, что объясняется единой социальной сущностью сравниваемых институтов. Специфика функций государственного управления определяется главным образом субъектом, а также, в определенной мере, и объектом управления. Государство как выделенный из общества аппарат управления, обладающий публичной властью, во-первых, придает функциям управления политический аспект (ориентацию на общие интересы и общие цели); во-вторых, увязывает их реализацию с механизмом власти; в-третьих, исходит из того, что основной субъект функций — официальная общественно организованная группа (государственный орган, институт).
Целеполагание — определяющая функция управления. В структуре государственного управления она приобретает специфические признаки. Цель — это идеальный образ будущего результата деятельности. Ее формирование предполагает наличие знания тенденций общественного развития, а также общественных потребностей и интересов социальных групп и граждан. Кроме того, субъект не сможет сформулировать реальную цель, если он не будет опираться на знание конкретной ситуации, в которой он и управляемые живут и действуют в данное время и в данном секторе социального пространства (территории страны). Поэтому целеполагание предваряет конкретный анализ конкретной ситуации — комплекса условий, складывающихся в данный момент времени.
Он позволяет выявить происходящие изменения социальной среды и внутри государства, осмыслить существующие противоречия и конфликты в обществе и на этой основе точнее определить приоритетные потребности и интересы управляемых. Знание ситуации необходимо для прогнозирования, что составляет существенную сторону научной базы целеполагания.
Прогнозирование (от греческого prognosis— предвидение, предсказание) — это объяснение возможных состоянии и изменений социальной системы, политических институтов в определенных границах социального времени и пространства. Социальный (и политический) прогноз — результат прогностической деятельности есть вероятностное суждение о будущем состоянии данной социальной системы, ее государственной организации с указанием определенных сроков их изменения.
Целеполагание и прогнозирование венчает разработка государственной. стратегии: определение и официальное утверждение приоритетных целей, а также “древа” других главных целей и основных путей их достижения. Прогнозирование и разработанная на основе составленного прогноза стратегия служат базой планирования — неотъемлемой функции государственного управления.
В процедуре планирования намеченные цели приобретают практическую форму: они конкретизируются в задачах. Последние представляют собой вполне определенное выражение осознанной необходимости реально осуществить данные цели в данных конкретных условиях.
Информирование — одна из ведущих функций в государственном управлении. Информация как форма сообщения определенных сведений (знаний) об общественных процессах, о правилах “игры” в данной политической системе — основа управления. Управляющий субъект не может обойтись без информирования объекта о содержании целей, стратегии, намеченной программы действий. Ведь в качестве объекта выступают человеческие коллективы и личности, их совместная деятельность. Управление ими предполагает воздействие на сознание людей, формирование рационального понимания ими общих интересов и общих целей и трансформацию в мотивацию собственной активности. В механизме политического, правового, морального воздействия на управляемых ведущее место занимают средства информационные, ценностно-ориентационные, символические: идеи, призывы, лозунги, нормы, предписания, традиции. Язык как информационная система, особенно политический, — орудие управления. Такие политические символы, как государственный герб, знамя, гимн, номинации, государственные награды, политическая терминология — неотъемлемый элемент управленческого процесса. В политике, например, слова, язык, как отмечает французский социолог П. Бурдье, конструируют политическую реальность в той же мере, в какой они ее выражают. Поэтому слова, названия являются исключительными ставками в борьбе за навязывание легитимного видения политического и социального бытия.
Функция организации — совокупность действий по налаживанию взаимосвязей между людьми, объединяющих их для совместной реализации целей и программ управляющего субъекта. Это — способ упорядочения действий групп и индивидов на основе общепринятых норм и Ценностей — политических, правовых, нравственных, религиозных и др. Организация есть процесс, обеспечивающий управление, это — также и форма бытия управляющих и управляемых. Создание тех или иных организаций людей как автономных групп, ориентированных на осуществление конкретных целей и программ, — составная часть управленческого процесса. Каждой социальной и политической системе свойственны определенные типы и виды организации

Государственное управление по природе своей политическое. Его субъектом являются государственные институты — основной элемент политической системы общества, а главное орудие —государственная власть. Политический характер государственного управления присущ любому современному сообществу, любой стране. Не исключение и Россия. Попытки правящей элиты представить федеральные и региональные органы власти и управления как неполитические структуры, объединяющие профессионалов-управленцев, не имеют ни теоретических, ни практических оснований. Помнится, с какой настойчивостью С. Кириенко в своих выступлениях в Государственной Думе при утверждении его на высокий государственный пост Председателя Правительства РФ С. Кириенко убеждал депутатов в том, что и он, и его будущее правительство — не политики, а профессионалы, что они намерены заниматься делом, а не политикой. В действительности все было иначе. Известная акция Правительства 17 августа 1998 г., которая свидетельствовала о кризисе финансовой системы и вызвала дальнейшее обострение социально-политических противоречий в обществе, падение доверия к государству не только граждан нашей страны, но и деловых кругов и правительств многих стран мира, акция, объявленная экономической, фактически оказалась политической, да еще глобального масштаба. Похоже, что после августовского обвала правящие круги чаще называют вещи своими именами; термины “политика” и “политический” перестают быть изгоями в официальных выступлениях и документах.
Чем обусловлено акцентирование политического характера государственного управления в России? Назовем такие факторы:
а) переходное состояние российского общества, когда еще окончательно не определились перспективы его исторического развития, а способы модернизации, предложенные правящими силами, во многом не согласуются с конкретно-историческими условиями, в которых живет страна;
б) насыщенность нынешнего российского общества социально-политическими, экономическими, межнациональными и региональными противоречиями и конфликтами;
в) идеологический, духовный раскол общества — на красных и белых, реформаторов и консерваторов, коммунистов и антикоммунистов-демократов и пр. Управленческие действия государственных органов, какой бы сферы жизни они ни касались, в той или иной мере неизбежно приобретают определенный политический аспект либо вызывают (непосредственно или косвенно) какие-то политические последствия. Конкретные решения государственных институтов могут способствовать удовлетворению интересов одних слоев населения и ущемлять интересы других, разрешать или усиливать напряженность определенных социальных противоречий и конфликтов. Поэтому выбор вариантов решений, определение средств их исполнения, весь процесс управленческого действия, если его субъект стремится к положительным, общественным результатам, должен учитывать возможный политический резонанс своих деяний.
Говоря о политической природе государственного управления, мы отвергаем былую всеобщую политизацию управляющих структур и их любых действий. Государственными органами осуществляется множество управленческих действий, принимаются сотни и тысячи решений по самым различным вопросам жизнедеятельности людей. Одни из них — по вопросам общегосударственным, затрагивающим интересы больших социальных групп, другие — по вопросам организационного характера, относящимся к компетенции отдельных административных, хозяйственных и прочих структур. Первая группа решений относится к политическим, а вторая — к административно-управленческим, хозяйственно-организаторским и пр., могущим иметь лишь косвенное отношение к общегосударственным интересам или в крайнем случае порождать определенные политические последствия в будущем.
Управленческая деятельность, связанная непосредственно с решением проблем политического характера, обозначается понятием “политическое руководство”. Это наиболее высокий уровень государственного управления обществом в целом. Оно должно учитывать интересы всеобщие государственные, национальные, больших социальных групп (классов и др.). Политическое руководство — это руководство объединенной деятельностью значительной части членов общества по осуществлению интересов и целей государственного масштаба. Его содержание составляют такие главные элементы:
а) обеспечение оптимально возможного согласования и сочетания различных групп интересов (общегосударственных, региональных, классовых, корпоративных, личных);
б) определение приоритетных в данной конкретной политической ситуации групп интересов;
в) выбор в соответствии с приоритетными интересами общих стратегических целей, определение политического курса и основных сил и способов его осуществления;
г) решение вопросов, связанных с поиском, накоплением и распределением материальных и других видов ресурсов, необходимых для решения жизненно важных для общества проблем;
д) обеспечение внутренней и внешней безопасности членов общества, государства.
Политическое руководство есть деятельность прежде всего ведущих органов государственной власти, а также правящих политических партий и объединений. Оно должно быть направлено на урегулирование и разрешение общественных противоречий и конфликтов и обеспечение единства общества и целостности государства. Направляющий фактор в политическом руководстве — концептуальная (основополагающая) идея, в абстрактной форме отражающая объективные потребности общества-государства и обосновывающая его коренные интересы. Разработка этой идеи, конкретизация ее в программе деятельности государства составляют сущность рациональности политического руководства.
Политическое руководство не функционирует вне исполнительных органов власти, а реализуется посредством их деятельности, иначе говоря, через административное управление. Это — нижестоящий, по сравнению с политическим руководством, уровень управления. Его непосредственным субъектом являются исполнительно-распорядительные органы (аппараты) государственной власти и управления (так называемые силовые, административно-организационные, организационно-хозяйственные, учебно-воспитательные и др.), а объектом — конкретные коллективы людей, занятых в различных сферах экономической, социально-политической, культурной, военной и пр. деятельностях.
Содержание административного управления составляет организационно-исполнительская деятельность по реализации функций государства, включающая организационно-регламентирующую, организационно-хозяйственную, организационно-социальную, организационно-культурную и другие виды управленческой деятельности. Организационная, распорядительная и контролирующая деятельности органов исполнительной власти, подчиненные решению конкретных проблем в различных областях общественной жизни населения, и образуют административное государственное управление. Действие субъекта административного управления служит осуществлению государственной политики в отдельных областях государственной и общественной жизни; оно охватывает в каждом конкретном акте своим влиянием лишь определенную часть жизнедеятельности общества, а не целое. В отличие от политического руководства, административное управление всецело регламентируется правовыми нормами. Его нормативная база — административное право.
В административном управлении имеет существенное значение технологический аспект. А многие виды административной деятельности являются технологическим управлением (в смысле неполитического). Например, кадровая работа внутри государственных предприятий и учреждений, регулирование финансовых и других материальных ресурсов и пр.
Полной противоположности политического руководства и административного управления в реальной жизни нет, поскольку это два уровня одного и того же государственного управления. Политические решения для своей реализации требуют действия аппаратов административного управления. В свою очередь деятельность последних осуществляется на основе принципов и в рамках норм, закрепленных в политике государства. Более того, главные органы государственной власти выполняют функции политические, совмещая их с некоторыми наиболее важными функциями административного управления. Такое совмещение осуществляют, например, Администрация Президента РФ и Правительство. Полномочия руководителей субъектов Федерации также не ограничены выполнением функций административного управления. Они участвуют в законодательной деятельности в составе Совета Федерации Федерального Собрания РФ, а также на уровне законодательных институтов регионов.
Об отсутствии полного разграничения политического руководства и административного управления свидетельствует тот факт, что в ряде европейских стран, как отмечает профессор Е. Охотский, руководящие политические и административные должности не разделены и занимают примерно равные позиции . И довольно странно выглядит нередко встречающаяся в литературе позиция по отношению к государственной службе: “политику следует изгонять отовсюду, где можно без нее обойтись”. Государственный служащий может обойтись без устанавливаемых политикой общих принципов и подходов, “рамочных” установок и “пределов”, “в которых должны действовать административно-управленческие структуры государства и их работники” /14/.
Государственное управление — часть социального. Поэтому, как и социальное управление, оно, в зависимости от основы формирования целей и программ, может быть подразделено на традиционное, эмпирическое и научное .
Традиционное управление — основанное преимущественно на политических традициях и обычаях, включая религиозные верования.
Таково, например, монархическое правление.
Эмпирическое управление — базирующееся на использовании в основном текущего практического опыта и учете повседневных потребностей и интересов общества, а также обосновании управленческих решений здравым смыслом (стихийно складывающимися взглядами). Действие по методу проб и ошибок — типичная модель эмпирического управления. Научное государственное управление — осуществляемое в соответствии с познанными объективными социально-экономическими и политическими закономерностями. Такой тип управления декларировался советскими политическими институтами, хотя практически он был реализован лишь частично. Элементы научного управления присущи политическим системам современных развитых зарубежных стран. Российские политические круги не говорят о научном управлении скорее всего потому, что это понятие СМИ интерпретировано исключительно в смысле идеологизированного “коммунистического правления”.
Научное управление — идеал современной практики управленческой деятельности любого цивилизованного государства, высший уровень рациональности. Но и традиционный и эмпирический виды управления также в определенных границах полезны и практически используются правящими субъектами. В реальной политической жизни функционируют сочетания различных видов управления. Чем выше уровень развития политической и общественной систем, тем значительнее место научного управления.

2

3

1. оба верны

3

Б

Добрый день! На этот счет есть разные теории и точки зрения. Выделяют от 3х человек до 20.

2